Андре Агасси
(29.04.1970 года)
США
Андре Агасси был обречен на карьеру теннисиста. Так, задолго до рождения сына решил его отец. А все началось в Тегеране в 1942 году, когда маленький Майк (тогда еще Ману) Агасси - сынишка армянского торговца коврами - залез на дерево возле особняка военной миссии США и увидел, как две белые тетеньки играют в неведомую, но прекрасную игру, перебрасывая ракетками мячик через сетку. Мальчуган был настолько потрясен и очарован, что свалился вниз прямо на корт. Так теннис вошел в семью Агасси.
Обречен на победу
Андре Агасси был обречен на карьеру теннисиста. Так, задолго до рождения сына решил его отец. А все началось в Тегеране в 1942 году, когда маленький Майк (тогда еще Ману) Агасси - сынишка армянского торговца коврами - залез на дерево возле особняка военной миссии США и увидел, как две белые тетеньки играют в неведомую, но прекрасную игру, перебрасывая ракетками мячик через сетку. Мальчуган был настолько потрясен и очарован, что свалился вниз прямо на корт. Так теннис вошел в семью Агасси.
Сам Ману однако теннисистом не стал. Тогдашняя тегеранская жизнь протекала отнюдь не в эмпиреях и требовала от молодого человека совершенно других навыков. Ману записался в боксерскую секцию и очень скоро убедился в насущности такого выбора. Однажды в дом Агасси ворвались трое грабителей, а спустя минуту они уже покидали его со сломанными челюстями.
Вскоре маниакально упорный в достижении своих целей Ману добился серьезных спортивных успехов - выиграл чемпионат Ирана и поехал на олимпиаду в Лондон. Европа была для него terra inсognita, и молодого иранца ждало много новых открытий и потрясений. Выступил, кстати, Ману вполне прилично, проиграв в четвертьфинале великому венгерскому боксеру Ласло Паппу, будущему чемпиону.
Но главное, состоялось новое свидание с теннисом. В эти же дни проходил Уимблдонский турнир, и, естественно, Агасси не преминул воспользоваться случаем посмотреть игру легендарных теннисистов. Удивительное зрелище разбудило старую любовь с новой силой: "Я понял, что мое будущее целиком связано с теннисом!" Ждать, правда, оставалось десятилетия... В 1952 году Ману побывал еще на одной олимпиаде - в Хельсинки, но та поездка ничего путного ему не принесла. Мало того, что он проиграл уже во втором круге, так еще и за все время своего пребывания в Суоми не обнаружил ни одного корта. Дикая страна!
А вскоре Агасси, обладавший природным нюхом на опасность, вынужден был "делать ноги" из Ирана. Там в очередной раз произошел переворот, и впоследствии многие из друзей Ману по олимпийской команде попали в застенки шахских спецслужб. Сам же Ману к тому времени уже предусмотрительно был за океаном. Все необходимое для скорого получения американской визы у него наличествовало: он не был коммунистом, имел родственников в Штатах и скопил на черный день несколько тысчонок долларов. Родственники, кстати, проживали в Чикаго.
Нужно ли объяснять, что парню с железными кулаками в этом легендарном городе быстро нашлась подходящая работенка. Он продолжал боксировать, активно участвовал в "черном тотализаторе" и несколько раз специально ложился под заведомо более слабого соперника, получая при этом солидные деньги. Тотализатор, естественно, курировали гангстеры, и у Агасси вскоре появились дружки и покровители в этой веселой, но суровой среде (в частности, знаменитый мафиози Джонни Рокко).
В 1958 году большая их часть была перебита в очередной крупномасштабной гангстерской войне. Уцелевшие же остатки синдиката перебрались в Лас-Вегас, туда же переехал и Майк Агасси по прозвищу Армянский Убийца, как всегда, ловко избежав преследования. Старые друзья встретили его с распростертыми объятиями и подыскали солидную и прибыльную должность помощника генерального менеджера отеля "Цезарь-палас", известного как штаб-квартира крупнейших мафиозных организаций.
Тем не менее Майк не очень долго проработал на этом посту, променяв его на должность директора теннисного клуба в том же отеле. В зарплате он терял почти вдвое, но зато наконец-то попал в дорогую его сердцу стихию. К тому же через полтора года после его добровольного "понижения" все руководство отеля, включая нового помощника генерального менеджера, было перестреляно наемными убийцами из нью-йоркской Коза Ностра. Агасси-старший в очередной раз вышел сухим из воды...
В Лас-Вегас он приехал уже женатым на скромной кассирше Бетти Джоунс. На нее-то и возлагалась ответственнейшая миссия - родить будущего чемпиона.
Чемпион долго не получался. Родились две девочки и сын Фил, у которого врачи обнаружили врожденный порок сердца. Короче говоря, совершенно никудышный материал для реализации честолюбивых замыслов папаши Майка. Несмотря на эти довольно обидные подначки судьбы, он решил попробовать еще раз. Для этой цели он не поскупился и на месяц снял коттедж на Гавайских островах, райском уголке Земли. Это чтоб уже без промаха. 29 апреля 1970 года родился Андре Агасси.
Воспитание чемпиона
Покорнейшая Бетти Агасси была шокирована, переступив с младенцем порог детской. Стены были выкрашены в ядовито-зеленый цвет теннисной лужайки, на младенческую кроватку с них взирали огромные уродливые физиономии - портреты великих теннисистов прошлого. Так малыш должен был проникнуться сознанием предначертанности своего жизненного пути. Полагающиеся ребенку такого возраста погремушки и плюшевые мишки немедленно были выброшены, а заменили их, разумеется, ракетки и теннисные мячики.
Майк Агасси как-то поинтересовался у известного теннисного специалиста, с какого возраста нужно начать заниматься ребенку, чтобы он стал профессиональным игроком. "С пяти, а лучше с четырех лет", - был ответ. Но Майк-то хотел выпестовать из сына не просто теннисиста, а великого чемпиона, поэтому прикинул, что стоит начать пораньше.
Тренировки Андре начались с пеленок. В буквальном смысле. А в трехлетнем возрасте ему приходилось тренироваться по четыре часа и наносить не менее 800 ударов по мячу. Постепенно поднимая нагрузки, Майк добился того, чтобы сынишка через пару лет делал уже четыре тысячи ударов за двухчасовую утреннюю тренировку.
В пять с половиной лет Андре принял участие в первом своем турнире - чемпионате Лас-Вегаса среди детей. Естественно, он легко разделался с соперниками, которые еще только начинали постигать азы теннисной науки. Агасси же в сравнении с ними мог уже считаться искушенным ветераном.
В это же примерно время в "Цезарь-палас" приехали знаменитый Род Лэйвер и молодой еще Джимми Коннорс, чтобы сыграть "Матч поколений". Снующий по корту малыш с обрезанной ракеткой привлек внимание Коннорса, и он согласился дать несколько уроков мальчику. "Случайно" оказавшиеся рядом телевизионщики показали в вечерних новостях сюжет о теннисном вундеркинде, с которым занимается сам Коннорс. Позже, когда Андре стал знаменитым, пленку с 30-минутной записью занятий Майк Агасси продал Эй-би-си за 150 тысяч долларов.
Еще мальчиком Агасси научился извлекать преимущества из своего положения будущей звезды. Он никогда не помогал матери по дому и саду, как это делали его брат и сестры, не убирал в комнате, не бегал за продуктами в магазин под предлогом, что такие пустяки отвлекают его от великой миссии. В школе учился абы как, находя в своем лентяйстве неизменную поддержку отца. Тот полагал, что математике сынок научится тогда, когда придет время считать призовые деньги, географию выучит, странствуя по турнирам, а историю... Историю Андре будет творить сам.
Между тем покоренный Лас-Вегас становился тесен для Андрейки, и папаша повез отпрыска в теннисное сердце Америки Калифорнию, где в городке Палм-Спрингс должен был состояться чемпионат штата. Агасси-папа появился в оргкомитете совершенно неожиданно и тоном, выработанным во время гангстерских разборок, потребовал допустить его сынка на турнир. Лексика тоже была соответствующей.
Организаторы скорее удивились, чем испугались, но шутки ради решили умилостивить сумасшедшего папашу. Младший Агасси был допущен на турнир, уверенно дошел до финала, где проиграл какому-то полугреку, что было особенно неприятно. Обидчика звали Пит Сампрас.
Кто мог тогда предположить, что начинается главное теннисное противостояние последнего десятилетия двадцатого века. В глазах публики - противостояние не только спортивное. Самый эпатажный теннисист против отличника по поведению. Веселая непристойность против добродетельности академической скуки.
Агасси 16 лет! Совсем взрослый!
То, первое, поражение Андре заставило Агасси-старшего задуматься о хорошем тренере. Собственная квалификация уже не могла обеспечить дальнейшего роста мастерства будущего чемпиона. Посоветовавшись со специалистами, Майк решил отправить сына в академию Ника Боллетьери во Флориде - самое претенциозное теннисное заведение в мире.
Дядюшка Ник обладает несомненным нюхом на юные дарования, но как собственно тренер-специалист пользуется неоднозначной репутацией. Кроме того, академия известна своими весьма либеральными для подобных школ нравами. Стоит сказать, что кроме скандалиста Агасси из ее стен вышли такие одиозные личности, как Мари Пирс, крупнотелая француженка с неисчислимой коллекцией любовников, и девчонка - короткая юбчонка Анюта Курникова, не выигравшая ни одного турнира, зато полагающая свою задницу самой красивой в мире. Впрочем, это было позже.
А тогда, январской ночью 1984 года, Ника разбудил ночной звонок с другого конца Америки. Звонил Майк. Он был так настойчив, что уговорил Боллетьери принять его талантливого пацана, хотя тот по меркам академии считался уже перестарком.
- Возьмите его к себе, и если не обнаружите никаких способностей к теннису, то можете смело пристрелить меня, я не обижусь. Зачем мне жить, если мой Андре не будет теннисным чемпионом!
Эта безумная клятва стала решающим аргументом. Впрочем, когда дело дошло до заключения контракта, Майк торговался, как мелкий лавочник, и сумел скостить стоимость обучения с 3000 до 800 долларов в месяц (самый низкий тариф в истории академии!), потребовав исключить из программы все предметы, не относящиеся непосредственно к теннису.
Первые уроки любви
Андре отнюдь не спешил проявить особого рвения в изучении теннисных премудростей и весь свой природный артистизм употребил на отлынивание от занятий. Однако при всем своем дуракавалянии он не мог скрыть недюжинный талант, поэтому дядюшка Ник как мог терпел выходки юного сорванца, надеясь, что проценты от будущих гонораров Агасси с лихвой компенсируют его мучения. (Как он ошибался! Семейный клан Агасси "кинул" тренера, как только посчитал, что нужда в нем отпала.)
Одевался Андре с восточной крикливой пестротой, экспериментировал с прическами, а в своей комнате повесил огромный, на всю стену, портрет полуобнаженной красотки. Красотку звали Брук Шилдс, и подросток Агасси, наверное, только во время мастурбационных грез мог вообразить, что эта конфетка станет его женой. Во время инспекции Боллетьери обнаружил в шкафу у Андре целый склад пустых бутылочек из-под виски, текилы и водки.
- Коуч, а вы разве не знаете, что я коллекционирую такие вот маленькие бутылочки уже несколько лет? - взгляд коллекционера являл собой удивительную смесь наглости и искренней невинности.
Обычно к провинившимся ученикам применялась трудотерапия: кусты подстричь, помыть автомобиль. Но наказывать таким образом Агасси было себе дороже. После него выровнять кустики не смог бы и самый искусный садовник, а машина потом несколько дней просыхала на солнце... Боллетьери с трудом удерживался, чтобы не надавать парню совсем непедагогичных подзатыльников.
Профессиональная карьера игрока Андре Агасси началась в 1986 году с турнира в Индианаполисе. Симпатичный, озорной, неистощимый на трюки, шокирующие теннисный истеблишмент, он мгновенно стал любимцем публики, несмотря на то, что за первые четыре года не выиграл ни одного крупного турнира. Он мог провести блистательный матч, издеваясь над соперником, а мог безвольно проиграть теннисисту, стоящему гораздо ниже его в рейтинге, но отличающемуся большим усердием.
Боллетьери применял свои отлаженные методы раскрутки. Ник имел целый штат теннисных пиарщиков - журналистов, которым он понемногу приплачивал за хвалебные статьи об академии и ее воспитанниках. В общем, об Агасси начали говорить и писать на каждом углу, его стали зазывать на турниры не только в Америке.
В 1987 году Красавчик прилетел в Рим, который произвел на него неизгладимое впечатление. Не исторической пылью Колизея, не собором Святого Петра, не площадями и фонтанами. Раскованные и темпераментные итальянки - вот главная достопримечательность Вечного города, задевшая самые потаенные струны в юном сердце Агасси...
Именно в Риме случился его первый известный роман. На тренировке он встретил молодую аргентинку Габриэлу Сабатини, считавшуюся первой теннисной красавицей. Одного лишь обмена взглядами было достаточно, чтобы мгновенно запылал восхитительный пламень страсти. Агасси тогда еще не был суперзвездой, а потому делил гостиничный номер со своим приятелем Джимом Курье. Рыжеволосый добряк великодушно согласился погулять часиков до одиннадцати и отправился в кинотеатр в ...надцатый раз смотреть "Индиану Джонса" - для разнообразия на итальянском языке, из которого он знал всего пару слов. Вернувшись в полночь, Джим обнаружил голубков все еще в постели. Габи, у которой чрезмерная любвеобильность удивительно сочеталась с католической стыдливостью, с оханьем бросилась в ванную, а Андре принялся отчитывать приятеля...
Впрочем, роман получился скоротечным. Утомленные плотскими утехами, Агасси и Сабатини вылетели из турнира друг за другом и разъехались, условившись когда-нибудь повторить пройденные уроки. Увы, судьба такого шанса им больше не предоставила.
Возмужавший Агасси активно продолжал разрабатывать женскую ниву. Следующей в списке оказалась Эмми Мосс, работавшая таксисткой при казино и попутно занимавшаяся древнейшей профессией. Опытной профессионалке не составило труда увлечь бурлящего гормонами теннисиста. Горячая любовь вкупе с походами по дискотекам и казино не способствовала повышению турнирных результатов. Агасси причиной неудач считал придирчивость судей, плохую погоду, коварство соперников, тактические ошибки Боллетьери и т.п. Критику же воспринимал воинственно.
Например, однажды он разразился такой тирадой в адрес болельщика, который нелестно высказался по поводу его игры: "А пошел ты!.. Я тебя... Эй ты, раздолбай, почему бы тебе не спуститься вниз и не ударить меня ножом в спину? У вас в Гамбурге любят резать теннисистов! Ну, урод и сын шлюхи, спускайся и я ... тебя! Ты меня вывел из себя - и я заставлю тебя умыться кровью! Ты - ...! Ты - настоящее дерьмо!" Майкла Чанга, этого терпеливого труженика корта, Агасси назвал после поражения ему в полуфинале US Open "занозой в заднице". Словом, не церемонился ни с кем.
Кроме того, молодой сибарит был царственно щедр на подарки подружке. А семья Агасси небезосновательно рассчитывала на другое употребление этих средств. Для того чтобы оградить мальчика от дурного влияния, Боллетьери и Агасси-старший, с трудом переваривающие друг друга, беспрецедентно объединили усилия.
Андре, привыкший дерзить направо и налево, боялся только одного человека - отца. Но - о, диво - страсть сделала его настолько безрассудным, что даже грозные требования родителя не возымели никакого эффекта. Пришлось раскошелиться на частных детективов, которые сняли фильм о том, как Эмми параллельно одаривает ласками других любовников. Агасси со слезами на глазах вышвырнул из дома вещи своей возлюбленной.
Впавшему в депрессию Андре требовался чуткий и тактичный утешитель. Таковой отыскался в лице оскароносной кинозвезды Барбры Стрейзанд. Наверное, именно эту женщину Агасси любил наиболее искренно и возвышенно - рыдал над ее фильмами и песнями, находясь на каком-нибудь турнире на противоположной стороне земного шарика, мог беспрерывно беседовать с Барброй по телефону по несколько часов подряд. Увы, роман этот был обречен только на такое, почти идиллическое, но мимолетное протекание. Все-таки разница в возрасте составляла 28 лет. Это по разряду экзотики - даже по меркам Агасси.
Последняя девственница Америки
Зато следующая женщина Агасси вошла в его жизнь с этакой буржуазной основательностью. Актриса Брук Шилдс, та самая, чье изображение украшало комнату юного теннисиста, была вместе с Андре шесть лет - с 1993 по 1999 год. Конечно, сложно поверить, что все это время любвеобильный армянин чурался иных амурных приключений (говорят, что Пит Сампрас порвал со своей первой герлфренд Дэлайной Мюлхари, когда ему предъявили фото любимой в спальне заклятого врага), но титул официальной подружки, а затем и жены с достоинством носила Брук.
Об этой даме имеет смысл рассказать поподробнее. Собственно, она такой же продукт воинствующего родительского тщеславия, что и сам Агасси. Только роль папаши Майка в данном случае играла мамочка Терри...
Маленькая Брук начала работать, когда ей едва исполнилось шесть месяцев. Угораздило же родиться (в 1965 году) такой прелестной куколкой. "Боже, какой чудный ребенок!" - воскликнул Франческо Скавелло, ведущий фотограф журнала "Космополитен", увидев малышку на руках у матери. Дело происходило в рекламном агентстве, куда Брук Шилдс... принесли на конкурс - искали хорошеньких карапузов для рекламы детского мыла. Всех прочих претендентов тут же отослали домой. Так Брук, не произнеся ни единого звука, одержала свою первую победу.
С этого дня Терри Шилдс начала готовить свою дочь в звезды. Девочка рекламировала шампунь и зубную пасту, колготки и детский крем. Длинные шелковистые волосы, сверкающий взгляд, безупречно очерченный ротик - Брук казалась существом неземным. Всем своим небесно-ангельским видом, к которому примешивался некий оттенок чувственности, никак не сообразный с ее возрастом, она вызывала у зрителей восторг.
В 12 лет она снялась в своем первом фильме "Прелестное дитя" у режиссера Луи Маля, где сыграла юную проститутку. Согласно сценарию, ее мать, тоже проститутка, решает дорого продать невинность дочери: девочку выносят на огромном блюде обнаженной, чтобы собравшиеся клиенты могли оценить "товар".
Скандал разыгрался сразу после выхода картины. В пуританских Штатах фильм сняли с проката - секс и эротика с участием детей здесь караются законом. В 1980 году Брук вновь появилась на большом экране в картине Рендела Клейзера "Голубая лагуна". Она сыграла юную жену, оказавшуюся с супругом на необитаемом острове: бродила по тропикам, прикрыв обнаженную грудь роскошными волосами. "Голубая лагуна" стала самым кассовым фильмом года, а несовершеннолетняя секс-бомба получила кругленькую сумму в 250 000 долларов.
Тогда-то актриса и привлекла внимание знаменитого модельера и джинсового магната Келвина Клайна. 15-летняя Брук вновь вытащила счастливый билетик: сам мэтр пригласил ее поработать на его всемирно известную фирму. "Супермодель Брук Шилдс" появилась на телеэкранах в фирменных голубых джинсах. Обольстительно улыбаясь, показывала открытый шкаф, набитый произведениями знаменитого модельера, и кокетливо произносила: "Если бы мои семнадцать "келвинов" могли говорить, они бы такое порассказали"... Реклама была вскоре снята как "навязчивая и не совсем приличная". Единственное, что успокоило актрису-модель, - это гонорар в 650 000 долларов.
Пресса сплетничала, что Брук ради денег готова на все, а мамаша по-прежнему торгует дочкой, как заправская бандерша.
Такой образ не способствовал заключению новых контрактов. Ирония судьбы состояла в том, что Брук была чиста, как первый снег. Терри цербером стояла на защите нравственности дочери. Никаких мальчиков, вечеринок с алкоголем и травкой. Стали поговаривать, что Брук стоило бы сменить профессию, пока не поздно. Тогда она и поступила в Принстонский университет.
Новоявленной студентке пришлось несладко: сокурсники высмеивали ее за неважную учебу и издевались над скандальным прошлым. Положительным моментом было то, что в престижном Принстоне учились почти сплошь отпрыски важных персон. Отличная возможность завязать полезные знакомства и связи!
Тем более что Терри Шилдс заразилась идеей-фикс: выдать дочь замуж. Понятно, что не за первого встречного. В списке Терри - ни много ни мало - значились японский принц Хиро Нарухито и наследник князя Монако принц Альберт. Но, хотя оба и благоволили к Брук, жениться на ней не собирались. Первый - из-за свято чтимых традиций (жена японского императора не может быть иностранкой), второй просто не стремился к брачным узам.
Мамаша Терри продолжила поиски. Главной рекламной приманкой была невинность Брук: "Возможно, она единственная девственница в Голливуде". Впрочем, ехидные журналисты в этом сильно сомневались.
В итоге дочь сама нашла свое счастье. Андре Агасси. Мамаша, уразумев, что ей не стать членом монаршей семьи, в сущности ничего не имела против этого брака. Симпатичный, богатый, знаменитый. Только вид не совсем пристойный: банданы дурацкие, серьга в ухе, шорты, в которых он готов щеголять даже на светском приеме. Однако Андре повел себя жестко, заявив, что менять в своем гардеробе ничего не собирается, а сама Терри будет появляться в его доме, только испросив лично у него разрешение...
Свадьба объявлялась и откладывалась, наверное, не меньше десятка раз. Несчастные папарацци истомились в ожидании возможности запечатлеть звездную пару в подвенечных нарядах. Наконец 19 апреля 1997 года они обвенчались. Предварительно составив многостраничный контракт, в котором отдельным внушительным параграфом оговаривались отношения Агасси с тещей. Начался медовый месяц, во время которого экс-"первая ракетка" скатился на 141-е место в теннисном рейтинге и не испытывал большого желания выходить на корт.
Вскоре после свадьбы начались размолвки. Не скажешь, что их не было до свадьбы, но, чуточку подувшись, Андре делал своей пассии скромненький подарок - авто новое или бриллиантик, и любовь вспыхивала с новой силой. Но одно дело добрачное воркование, другое - откровения семейного быта.
Во-первых, Брук не выполнила первое условие уже упомянутого брачного контракта: не забеременела в первые полгода замужества. Более того, в обозримом будущем она и не сможет разбудить в себе материнские инстинкты. Дело в том, что она снимается в популярнейшем сериале Suddenly Susan, где играет разочаровавшуюся в мужиках лесбиянку. То есть не вывернуть сценарий так, чтобы героиня по ходу дела обзавелась ребеночком. А жертвовать карьерой Брук Шилдс не собирается - не для того она взращена заботливой мамочкой.
Кроме того, до Агасси дошли слухи, что Брук встречалась когда-то с печально известным плейбоем Доди эль-Файедом и что якобы именно он лишил девственности "последнюю девственницу Америки". Оскорбленный муж потребовал от Брук объяснений, а в ответ получил непочтительный факс: "У меня слишком много работы, чтобы тратить время на стирку грязного белья. Иди лучше потренируйся на корте, а то тебя скоро даже в "челленджеры" пускать не будут!"
Словом, брак был обречен, а в этом году расторгнут официально. Но удивительно вот что. Если раньше неудачи на личном фронте оборачивались для Андре и поражениями на корте, то сейчас, разочаровавшись в женушке, Агасси стремительно помчался вверх по рейтинговой лестнице. В этом году он вновь стал первой ракеткой мира, опережая идущего вторым Евгения Кафельникова более чем на тысячу очков, и выиграл два турнира Большого Шлема.
Изменился и сам Агасси. Он стал спокойнее, терпимее, этакий созерцатель. Андрей Медведев, бывший некогда четвертой ракеткой мира, а затем скатившийся в глубины рейтинга, обратился к нему за советом: как вернуть былую мощь? Андре любезно провел со своим тезкой несколько психотерапевтических бесед, которые оказали на киевлянина исключительно благотворное воздействие. Медведев неожиданно вышел в финал Rolan Garros-99, где в упорной борьбе уступил... Агасси.